Российский топливно-энергетический комплекс. Доклад зав. сектором развития ТЭК Института экономики РАН, д.э.н., профессора В.И.Волошина.

Рейтинг: 26 пользователей оценили эту статью
Отправлена: admin, в 03/06/2011, в категорию "Монографии, научные работы, рефераты "
эта статья была просмотрена 154453 раз

Краткое содержание:

Всё это, на наш взгляд, позволяет говорить о том, что ещё долгие годы ТЭК будет оставаться важным источником благосостояния и политической силы государства, укрепления позиции России в мировом сообществе. Россия была, есть и будет в обозримом будущем важнейшим, по мировым меркам, производителем углеводородного сырья. Топливно-энергетические ресурсы еще долго будут оставаться одним из наиболее важных компонентов инвестиционной привлекательности страны. Роль ТЭК в развитии экономики страны и в мировом энергообеспечении позволяют говорить о России как об энергетической сверхдержаве. В то же время, говоря о России как об энергетической сверхдержаве, не следует ей отводить только роль донора энергоресурсов в мировую экономику.

             Договор  к Энергетической хартии (ДЭХ) 

     Ряд острых вопросов возникает в связи с ратификациёй Россией ДЭХ.  Россия  его подписала в декабре 1994 г., но до сих пор его не ратифицировала. Противники ратификации ДЭХ считают, что по отношению к России в ней заложен дискриминационный подход. ДЭХ не касается распространения ядерных технологий, морской транспортировки нефти и нефтепродуктов. Рассмотрим  предметно  главные причины, препятствующие ратификации (ДЭХ).

 Основная часть вопросов, требующих согласования, относится к  транзиту энергоресурсов  (к статье 7ДЭХ  и проекту Транзитного протокола).  По ним в настоящее время Россия и ЕС ведут переговоры. Ряд проблем, связанных с транзитом энергоносителей, рассматривается в работе «Энергетический диалог ЕС - Россия», подготовленной мной в 2004 г. в рамках Российско-Европейского Центра Экономической Политики. Их можно посмотреть на сайте  (www.recep.ru).  В добавление и развитие темы отмечу следующее.

               Противники ратификации ДЭХ истолковывают пункт 3 статьи 7 ДЭХ (транзит) как необходимость применения национального режима транспортировки к транзиту энергоресурсов. Это означает, что для транзита энергоресурсов следует применять внутренние тарифы на их транспортировку. При прокачке газа  тарифы в России регулируются государством. В результате они ниже действительных затрат и составляют (в среднем) около $0,6 за 1000 куб.м на 100 км. В Европе      тарифы на транспортировку газа значительно выше – около $2 за 1000 куб.м на 100 км. В случае ратификации ДЭХ у России есть два пути:

  увеличить внутренние тарифы, что приведёт к росту внутренних цен на газ;

 осуществлять транзит газа из Центральной Азии в Европу по низким тарифам.

 Каждый из этих путей не приемлем для России. В первом случае резко растёт энергетическая компонента в стоимости продукции, увеличиваются  затраты населения на приобретение газа. Во втором – Россия теряет доходы от низких тарифов, уменьшаются конкурентные позиции российского газа на мировых рынках.

        Противники ратификации ДЭХ говорят о том, что нет эффективного механизма его применения. Это показал недавний газовый конфликт России и Украины. ДЭХ не допускает увязывания поставок газа какой-либо стране и транзита через неё в другие страны. В то же время Украина требовала льготных условий на поставку газа, угрожая прекращением транзита и несанкционированным отбором газа.

        В свою очередь, сторонники ратификации ДЭХ, выдвигают два основных контраргумента. Во-первых, пункт 3 статьи 7ДЭХ допускает исключения из общего правила. Во-вторых, в соответствии со статьёй 4 ДЭХ положения Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ) имеют приоритет над положениями ДЭХ. В то же время в рамках ГАТТ предоставляется возможным обосновать применение более высокого тарифа на транзит энергоносителей.

 2.      К основным разногласиям России и ЕС по проекту Транзитного протокола относятся:

 «право первого отказа» (статья 8 Транзитного протокола);

 «интеграционная поправка» (статья 20 Транзитного протокола).

          Так называемое «правило первого отказа» заключается в том,  что если договор о поставках - долгосрочный, а договор транзита - краткосрочный, то исторический поставщик должен иметь право первым сказать «да» или «нет» в отношении новых условий, выдвигаемых собственни­ком транзитных систем. Еврокомиссия в применении этого принципа видит нарушение антимонопольного законодательства ЕС.    По мнению ЕС «право первого отказа» приходит в противоречие с либерализацией газового сектора, который осуществляется сейчас в Евросоюзе. Этот принцип создаёт условия для дискриминации при допуске к системам транспортировки энергии.

   Россия же выступает за то, чтоб отношения её с ЕС основывались на этом принципе. Если он не будет реализован, то в перспективе «Газпром» может потерять доступ к газотранспортным мощностям   для транзита рос­сийского газа, например, через территорию Украины вследствие ее отказа в продле­нии контрактов на транзит. В ДЭХ предусматривается равный доступ к транзитным мощностям как старых, так и новых поставщиков, что может привести к потере час­ти транзитных мощностей для российских экспортеров. В случае конфликта между надёжностью поставок и правилами свободного рынка приоритет необходимо отдать надёжности поставок.

  Смысл «интеграционной поправки» заключается в том, что для целей транзита территория стран ЕС рассматривается в качестве единой территории, т.е.  поня­тие «транзит» при поставках, например из России во Францию, заканчивается на внешней границе ЕС.

 Некоторые российские эксперты считают, что «интеграционная поправка» ЕС преследует цель дискриминировать российские газовые поставки. В этом случае транспортировка российского газа по территории Евросоюза будет регулироваться законодательством ЕС, в формировании которого Россия не участвует. Все вопросы транзита газа в ЕС через Россию должны решаться в рамках Транзитного протокола. В то же время при транспортировке российского газа в какую-либо из стран ЕС по территории одной или нескольких стран Евросоюза придётся руководствоваться только внутренним законодательством ЕС.

 3.Ключевой вопрос - разработка механизма долгосрочного финансирования рос­сийской газовой промышленности. Он связан с долгосрочной политикой регулирова­ния в ЕС рынков природного газа. Разрушение системы долгосрочных контрактов, которые являются основой финансирования капиталоёмких проектов по добыче и транспортировке газа, приведёт к возникновению финансовых трудностей у Газпрома. Это связано с тем, что либерализация газового рынка предполагает постепенный отказ от долгосрочных контрактов, переход к краткосрочным контрактам и спотовому рынку, на котором ведется торговля реальным товаром с немедленной поставкой.

 Позиция России в отношении ратификации ДЭХ сводится к тому, что отдельные формулировки договора должны быть доработаны с учётом взаимных интересов, в том числе и ЕС.

 Энергетическая стратегия России

 За последние 12 лет в стране было принято три документа под названием «Энергетическая стратегия». Последняя «Энергетическая стратегия России на период до 2020 г.» была одобрена правительством в 2003 г. Однако все они даже  приблизительно не отражали перспективы развития ТЭК. Через год-два реальное развитие энергетического сектора России опровергало  прогнозные оценки. На наш взгляд, одна из основных причин этого – отсутствие у правительства внятной концепции экономической стратегии и промышленной политики, в частности. В энергетических стратегиях отсутствовали ясные экономические механизмы достижения поставленных целей.

 В последние 3-4 года, особенно после ареста М.Ходорковского, в России наметился новый этап взаимодействия государства и частного бизнеса в ТЭК. Происходит сворачивание  политики дерегулирования и приватизации энергетического сектора, которая активно проводилась при  Б.Ельцине. Наблюдается усиление централизации управления  ТЭКом, увеличивается доля государственного присутствия в нефтяных компаниях и «Газпроме». С укреплением позиций государства связана реорганизация «Газпрома» и его слияние с «Роснефтью». В результате возрастает монополизированность нефтегазового сектора, сужаются возможности частного бизнеса. Это может снизить эффективность работы нефтегазового комплекса, нанести ущерб международной системе энергетической безопасности.  Нахождение разумного баланса между рыночными и  государственными рычагами управления – одна из ключевых задач нефтегазового бизнеса.

  Новая команда, которая пришла при В.Путине к управлению страной, стремилась сохранить в своих руках мощный инструмент власти –  контроль над ТЭКом. В то же время ряд нефтяных олигархов не скрывали своих амбиций диктовать свои приоритеты в развитии нефтяной промышленности. Это касалось, прежде всего, налоговой политики, идеи полной свободы иностранного инвестирования. Среди них – М. Ходорковкий намеревался использовать своё огромное личное состояние для захвата политической власти. Он финансировал избирательную компанию своих кандидатов в Думу, собирался уйти из бизнеса к 2007 г (накануне новых президентских выборов).

 По мере укрепление президентской власти усиливался контроль государства над энергетическим сектором. За последние годы правовая база изменялась в таком направлении, чтобы можно было заставить руководителей частных компаний вести себя, согласуясь с общенациональными интересами.

 В.Путин стремился к развитию партнёрских отношений с мировым сообществом в энергетике. Однако в последние годы это стало возможно при соблюдении одного важного условия – сохранение и усиление за государством контроля над энергетикой. Привлечение зарубежных инвестиций не должно мешать контролю государства за нефтегазовыми ресурсами страны и стратегией развития энергетики. Принципиальное расхождение между В.Путиным и большинством нефтяных олигархов относится к условиям привлечения зарубежных инвестиций. Олигархи поддерживают идею полной свободы иностранного инвестирования. В.Путин  имеет другую позицию -  привлечение зарубежных инвестиций не должно мешать контролю государства за нефтегазовыми ресурсами страны и стратегией развития энергетики.

 С особой остротой разгорелись споры вокруг реформирования «Газпрома». Первоначально предполагалось реформировать «Газпром» путём его разукрупнения. Намечалось выделить из его состава три составляющие: добывающую, транспортирующую и продающую. В планы реформаторов предполагалось развивать конкуренцию между производителями газа и обеспечить недискриминационный доступ к трубе. Такой позиции придерживались «петербургские либералы» (Г.Греф., А.Кудрин), которые контролировали весь  финансово-макроэкономический блок Кабинета министров. Подобные взгляды на либерализацию газового сектора в России разделял и Евросоюз, который пытался увязать вступление России во Всемирную торговую организацию с расчленением газовой монополии.

 Однако противникам подобного реформирования, так называемым «петербургским силовикам» (И.Сечин, Н.Патрушев)  удалось убедить В.Путина не расчленять «Газпром». «Силовики» выступали за усиление роли государства в экономике в целом и в нефтегазовом комплексе в частности. Реформирование «Газпрома» пошло по прямо противоположному сценарию – создание вертикально-интегрированной супермоноплии. «Газпром» «подбирает» под себя независимых производителей газа. Контролируя трубопроводную систему, «Газпром» легко вытесняет независимые газовые компании, доля которых в российской добыче газа около 15%, с рынков стран СНГ и Балтии. По ресурсам, финансовым и политическим возможностям независимые производители газа не в состоянии противостоять «Газпрому».

 Россия и Содружество Независимых Государств (СНГ)

  Энергоресурсы – мощный геополитический инструмент. Многое зависит от того, в чьих руках он  находится. Его использование может стать важным фактором укрепления сотрудничества в рамках СНГ, а может привести к центробежным процессам. В торговле топливом со странами СНГ Россия переходит от полубартерных отношений к рыночным. Переход на цены, близкие к европейским, прекращает продолжавшееся последние годы субсидирование промышленности стран СНГ за счет средств российского бюджета. Контролируя единую трубопроводную инфраструктуру, созданную в СССР, Россия вместе со странами СНГ могла бы координировать управление этой системой, а также проводить согласованную ценовую и тарифную политику.

 Переход на мировые цены на поставки российских энергоносителей в страны СНГ, на наш взгляд, не всегда оправдан в отношении всех стран Содружестсва. Так, если Россия и Белоруссия строят союзное государство – между ними могут быть преференции. Россия своим республикам и областям не продаёт энергоносители по мировым ценам. В то же время Белоруссия в ответ также должна предоставлять преференции по каким-то другим позициям. Что она и делает. Необходимо соблюдать баланс интересов. Если же говорить об Украине, то здесь - другое дело. Повышать цены надо, но нельзя резко. Иначе Россия ставит Украину в очень сложное положение.        

 Известно, что около 90% российского газа направляется в Европу через Украину. Ряд острых вопросов возникает в связи с несанкционированным отбором российского газа и его транзитом. «Газпром» предпринимает попытки усилить свои позиции на Украине получив в собственность хотя бы часть газопроводной системы страны. «Газпром» неоднократно предлагал украинской стороне сотрудничество в управлении газопроводами и хранилищами газа. Однако она отвечала отказом. Украина также отвергла предложение передать транзитный газопровод в эксплуатацию совместному предприятию с участием «Газпрома».

 В рамках другого регионального объединения на постсоветском пространстве - ЕврАзЭс –сотрудничество в энергетике направлено на осуществление согласованных действий, нацеленных на создание единого энергетического пространства, реализацию совместных инвестиционных проектов в энергетике, сближение национальных законодательств и преодоление барьеров на пути взаимовыгодного сотрудничества. Необходимость в единой системе регулирования отношений в энергетическом секторе возрастает в связи с развитием процессов приватизации и акционирования, формирования разных форм собственности и бизнеса.

 Постсоветские страны играют важную роль в энергетической политике ЕС и США. Так, США объявили страны с богатыми месторождениями нефти и газа, в том числе вблизи границ России, зоной своих интересов и поддерживают там высокую активность своих компаний, что представляет собой риски энергобезопасности России. Этому Россия может  противопоставить стратегию энергетического сдерживания, которая предусматривает защиту своих интересов как на экономическом,  дипломатическом и политическом уровне. Для повышения своей энергетической безопасности Евросоюз стремится инициировать энергетический диалог со странами СНГ, особое место в котором занимает повышение надежности, безопасности и пропускной способности газотранспортной системы Украины. Большое внимание уделяется реализации договора Энергетической хартии, а также разработке транзитного протокола к ней.

 Стремление Евросоюза начать энергетический диалог со странами СНГ для формирования газотранспортных коридоров в обход России  можно нейтрализовать, включив в повестку дня энергодиалога Россия — ЕС создание единого рынка газа и системы его транспортировки в странах СНГ. Ответом на стратегию ЕС по диверсификации источников импортного газа может стать российская стратегия последовательного увеличения экспорта в Азиатско-Тихоокеанский регион и США.

 В связи с экспансией Запада в регионе СНГ, России необходимо заявить о своих «нефтегазовых» интересах на постсоветском пространстве и о возможности совместного участия «Газпрома» в разработке и реализации проектов в странах СНГ. Укреплению позиций в СНГ способствовало бы более активная деятельность российского энергетического бизнеса, покупка им энергоактивов, участие в разработке месторождений и создании транспортной инфраструктуры нефтегазовой отрасли региона.